Elmi ƏSƏRLƏR, 2016, №4(78) nakhchivan state university. Scientific works, 2016, №4 (78)

101 
 
черная  туча,  забытая  на  ясном  небе...».  Слово  «небо»  передано  как  “göy”,  вместе  “aydin 
səmada”  читаем  “aydın  göydə”.  Нашему  читателю-азербайджанцу  представляется  трудным 
сразу  понять  перевод  слова  «долг»,  переведенного  на  его  язык  как  “oğulluq  borcu”  в 
предложении «...долг зовет меня к отцу»: “Oğulluq borcu məni atamın yanına çağırır”. Не стоит 
доказать,  что  в  лексиконе  читателя  азербайджанца  в  таком  случае  практикуется  слово 
“övladlıq”. Тем самым стиль речи Вадима нарушается в следствие неадекватной передаче на 
переводимом языке данного поэтического сравнения. Это результат того, что во всех случаях 
переводчик  придерживался  буквализма  в  переводе,  что  дало  основание  Т.Джафарову 
констатировать  мысль,  что  «Дж.Меджнунбекову  не  всегда  удавалось  сохранить  в  переводе 
синтаксическую  конструкцию  лермонтовских  простых  предложений...  Это  несколько 
сглаживает  речь  возвышенного  героя,  затрудняет  восприятие  иноязычным  читателем  его 
чувств и страстей» (5, с. 91). 
 
Особый  интерес  представляет  рецепция  лермонтовской  «Княгини  Лиговской»,  где 
значительно  ограничены  элементы  «неистовой»  стилистики.  При  создании  образа 
Красинского Лермонтов использовал отвлеченно-романтическую лексику и фразеологию для 
раскрытия  душевного  состояния  героя,  передающегося  читателю.  Задавленный  Печориным 
чиновник Красинский взволнованно объясняется с противником, говоря, что «Милостливый 
государь!  Вы  меня  обидели!  Вы  меня  оскорбили  смертельно».  Оценивая  перевод 
повторяющихся  фраз,  Т.Джафаров  обнаруживает  неточности,  считая,  что  выражение  «Вы 
меня обидели» правильно было бы передать как  “Siz mənim xətrimə dəymisininz”,   что  не в 
силе  точно  воспроизвести  состояние  человека  после  услышанного.  Так  как  слово 
«смертельно» во второй части нужно было перевести дословно: “ölümcül”, тогда читатель в 
переводе смог бы прочувствовать обиду персонажа и серьезность нанесенного ему удара.  
 
В продолжении данного отрывка в оригинале читаем:  «...а по какому праву? Потому 
что  у вас есть рысак, белый султан? Золотые эполиты?» Здесь  ученый вполне обоснованно 
допускает, что  «Вопреки оригиналу в тексте перевода «белый султан» имеет не Печорин, а 
его кучер» (5, с. 92). Другая неточность переводчика, замечаемая исследователем, связано с 
тем,  что  Дж.  Меджнунбеков  при  переводе  незаслуженно  пропустил  авторское  выражение 
«...так беден, что хожу в стулья» в переложении отрывка: «...Моя жизнь горька, будущности 
у меня нет... я беден, так беден, что хожу в стулья», хотя оно является важной деталью в речи 
Красинского,  ищущего  способа  быть  богатым  и  счастливым.  Тем  самым  азербайджанский 
читатель, знакомясь с переводом текста, по вине переводчике не может полностью судить о 
характере  и  поступках  созданного  Лермонтовым  образа.  Думается,  что  перевод 
стилистически  окрашенных  слов  и  выражений  в  оригинале  требует  от  переводчика  найти 
точный  эквивалент  на  языке  перевода,  а  когда  это  не  случается,  терпит  неудачу  не  только 
перевод и иноязычный читатель, но и мастерство писателя оказывается деформированным. 
 
Как уже упомянули выше, роман «Герой нашего времени» в разное время и разными 
переводчиками  был  озвучен  на  нашем  языке.  В  монографии  автором  рассматривается  два 
перевода  романа  в  исполнении  Алекбера  Гариба  и  Джаббара  Меджнунбекова.  Ученый 
концентрирует внимание в переводе речи Грушницкого, приводя образец из обоих переводов 
отрывка:  «Моя  солдатская  шинель  –  как  печать  отвержения.  Участие,  которое  она 
возбуждает,  тяжело,  как  милостыня».  Устойчивое  сочетание  «печать  отвержения»  в 
сравнении с первым вариантом (“mənhus bir damğa”), точнее передано вторым переводчиком 
(“səfalət damğası”). Оба автора перевода, в основном, сумели озвучить на переводимом языке 
другую фразу-сравнение: «тяжело, как милостыня» (“sədəqə kimi ağırdır”), хотя в отличие от 
оригинала,  в  переводе  речь  персонажа  загромождена  лишними  словами,  приведшими  к 
нарушению  грамматического  и  смыслового  строя  родного  языка.  Переводчики  оставили 
непереведенными  слова  «солдатская»  и  «шинель».  К  стилистической  ошибке  относится 
употребление  в  переводе  слова  “mənim”  (mənim  soldat  şinelim),  нужно  было  учесть,  что  в 
азербайджанском языке личное окончание (şineli-m) указывает на лицо без притяжательного 
местоимения.   

---

102 
 
 
К  шероховатости  переводчиков  ученый  относит  перевод  слова  нейтрального  стиля 
«морочите»  (вместо  “tovlayırsınız”  в  переводе  “aldadırsınız”);  «каналии»  (“qırışmallar”  в 
переводе  “alçaqlar”);  «пороть»  (“kötəkləmək”  в  переводе  “döymək”)  и  т.д.  В  переводах 
читатель  особенно  часто  встречается  с  несоответствиями  эквивалентного  употребления 
устойчивых словосочетаний и пословиц, что вводит читателя перевода в более заблуждение. 
Так,  к  фразеологизму  «выше  лбауши  не  растут»,  означающему  всему  свой  предел,  Дж. 
Меджнунбеков выбрал ошибочный аналог: “Nə tökərsən aşına, o da çıxar qaşığına” и т. д. 
 
Примечательно,  что  в  каждом  случае  ученый  приводит  свое  мнение  о  рецепции 
переводчиками  той  или  иной  фразы  из  лермонтовской  прозы,  уточняя  представление 
читателей об исследованиях произведений русского поэта, об истории и качестве переводов 
его прозаических творениях в целом, о состоянии изучения его художественного наследия в 
нашей стране, предлагает конкретные рекомендации для более адекватного создания  новых 
переводов  прозы  опального  поэта.  Вся  теоретическая  и  практическая  новизна  и  зачимость 
предложенной читателям монографии заключается именно в этом. 
  
В  книге  глубоко  осмысливаются  многие  историко-филологические  решения 
неразрешенных  по  ныне  вопросов,  касающихся  жизненных  фактов  и  творческих  страниц 
русского поэта, что, нам думается, еще более усиливает инитерес научной общественности и 
простых читателей рецензируемому труду Тельмана Джафарова.  
 
Однако  вызывают  обоснованное  недоразумие  представленные  в  монографии 
отдельные  уже  давно  решенные  факты,  связанные  как  с  творческой,  так  и  жизненной 
биографией  М.Ю.Лермонтова.  К  таковым  следует  относить  пребывание  русского  поэта  в 
Шуше,  его  знакомство  с  А.Бакихановым,  И.Куткашенским,  М.Ф.Ахундовым,  участие 
последнего в помощи переложении дастана  «Ашыг Гариб» на русский язык  (7), названном 
автором перевода «турецкой сказкой» (8) и т. д., которые однозначно уточнены некоторыми 
последующими русскими и азербайджанскими литературоведами. Поэтому, собираясь вести 
речь о перечисленных спорных страницах деятельности Лермонтова, следовало бы обощить 
последние достижения русского и азербайджанского лермонтоведения, а не говорить о них с 
позиции середины и конца прошлого столетия (9).  
 
Тем  не  менее,  проведенный  в  новой  монографии  Тельмана  Джафарова  литературно-
критический анализ убеждает, что в целях бережного донесения до читателя всего богатства, 
идейно-тематического  содержания,  жанрового  и  художественного  своеобразия  прозы 
М.Ю.Лермонтова ученый, по достоинству оценивая и обобщая художественное мастерство и 
принципы  разных  переводчиков,  стремился  средствами  родного  языка  к  более  верной 
передаче  речевой  и  портретной  характеристики  персонажей  его  произведений.  При  этом  в 
книге автором определены конкретные важные требования к последующим переводам прозы 
М.Ю.Лермонтова. 
 
 
 
 
 
       ЛИТЕРАТУРА 
1. Шафиев М. О бедном гусаре замолвите слово // «Литературный Азербайджан», 2014, № 
12 с. 57-59     
2. Адыгезалов Г.В. Азербайджанские страницы творчества М.Ю.Лермонтова» // Известия 
высших учебных заведений, Поволжский регион. Гуманитарные науки. Пенза, - 2014, - 
№ 2 (30), с. 133-145; У Лермонтова в Тарханах //«Литературный Азербайджан», 2014, 
№ 6, с. 108-113 и др.) 
3.  Самедова  Л.  Я  хочу,  чтоб  тебя  полюбили  навек...»  //  «Литературный  Азербайджан», 
1989,  № 10, стр. 99-103 
4.  Самедова Л. И звезда с звездой говорит...Баку, Язычы, 1980, 247 с. 
5.  Джафаров Т. Рецепция прозы М.Ю.Лермонтова в Азербайджане. Баку, 2014, 164 с. 
6. Чуковский К.И. Собрание сочинений. В 6-ти тт., Т. 3, М.: 1966, 526 с. 
7. Гаджиев А.Дж. О неизвестном русском переводе дастана «Ашыг-Гариб» //    
   «Литературный Азербайджан»2003, № 10, с. 120-122 
8.  Садыхов  М.З.  Русские  писатели  об  Азербайджане.  Русско-Азербайджанские 
литературные связи первой трети ХIХ века.Баку: Гянджлик,1970,144 с. 

---