N ə s I m I a d ı n a d I l ç İ L i k I n s t I t u t u

 
 
87 
грамматики  якутского  языка,  ставшей  «первым  плодотворным 
опытом»  применения  западных  методик  и  теоретических  прин-
ципов  к  изучению  как  грамматик  тюркских  языков,  так  и  «со-
поставительной грамматики алтайских языков» [12. С. 301]. В пер-
вой  части  книги  Г.  Ф.  Благова  подробно  рассматривает  главные 
грамматические  труды  этого  периода,  их  теоретические  основы, 
начатки  тюркской  лексикографии,  а  также  составление  словарей. 
Параллельно ею демонстрируется личный вклад тюркологов новой 
школы  в  научное  осмысление  языковых  материалов,  в  практику 
преподавания тюркских языков. 
При  использовании  различных  методологических  подходов  и 
собственных методик с опорой на документы  научных  учреждений, 
на описания научной деятельности тюркологов, научную переписку 
и  прочее  автор  решает  проблему  выявления  специфики  развития 
тюркологии  в  связи  не  только  с  научной  модернизацией,  но  и  с 
общественно-политическими  изменениями  в  России.  «К  примеру,  в 
закрытом  документе  (“для  внутреннего  пользования”)  Н.  И.  Иль-
минский  высказал  мнение,  что  причины  резкого  поворота  иссле-
довательского внимания от письменного языка к живому народному 
возможно  усматривать  в  таком  важном  для  России  событии,  как 
отмена крепостного права» [2. С. 114]. 
Обобщая ход развития отечественной тюркологии, Благова вы-
деляет следующие черты тюркского языкознания в России рассмат-
риваемого  периода:  1  –  появление  лингвистически  подготовленных 
российских  тюркологов,  владеющих  теоретическими  достижениями 
западноевропейской лингвистики; 2 – поворот научных интересов от 
книжного  языка  к  языку  живому;  3  –  связь  изменения  научных 
ориентиров  с  общественно-политическими  изменениями  в  России; 
4 – неблагоприятный фактор – самоустранение по различным объек-
тивным  и  субъективным  причинам  от  тюркологической  деятель-
ности ведущих учёных; 5 – неприятие представителями старой шко-
лы  достижений  западноевропейской  науки  применительно  к 
тюркологии;  6  –  и  как  следствие  –  незаслуженное  забвение 
выдающихся учёных-тюркологов (Н. И. Ильминского), анонимность 
Грамматики алтайского языка – главного его труда. 
В  монографии  Благовой  развитие  направлений  отечественной 
тюркологии  описывается  в  контексте  творческих  биографий  её 
центральных  фигур,  их  окружения,  связей,  научной  и  педагоги-
ческой  преемственности,  а  также  с  учётом  позиций  противостояв-
ших  им  представителей  старой  школы.  Автор  анализирует 
деятельность  представителей  новой  школы  прежде  всего  по  самым 
актуальным направлениям – создание оригинальной грамматической 
теории,  учитывающей  структурное  своеобразие  тюркских  языков, 

---

 
 
88 
исследования 
в 
области 
тюркской 
лексикографии 
и 
диалектологии,  которые  способствовали  решению  первоочередных 
на  тот  момент  задач  –  составлению  научных  грамматик  ранее  не 
изучавшихся тюркских языков, равно как и их словарей. 
Говоря  о  монографии,  нельзя  не  упомянуть  о  Приложении, 
которому  автор  придаёт  особое  значение  в  истории  тюркологии: 
здесь  впервые  в  совокупности  печатаются  подборка  и  обзор  исто-
риографических работ А. Н. Самойловича. 
Новую  книгу  Благовой,  безусловно,  можно  рассматривать  как 
важный  шаг  в  плане  осмысления  путей  развития  отечественного 
тюркского языкознания. 
 
Публикации трёх описанных выше больших работ Г. Ф. Благо-
вой  предшествовали  не  менее  15  лет  собирательской  и  подготови-
тельной  работы,  которая  вылилась  в  почти  30  статей  (см.  [
13
]) 
историографической тематики.  Это персоналии – портреты крупных 
российских языковедов-тюркологов (Л. З. Будагова, Н. К. Дмитриева, 
А.  П.  Поцелуевского,  Н.  И.  Ильминского  и  др.),  опубликование 
фрагментов переписки между учёными (С. Е. Маловым, А. Н. Самой-
ловичем  и  др.)  с  обширными  и  подробными  комментариями,  нако-
нец, публикация и комментирование архивных работ, не увидевших 
свет  при  жизни  известных  востоковедов  и  собранных  Благовой  в 
процессе  целенаправленных  поисков  в  архивах  Санкт-Петербурга  и 
Москвы. 
 
В  трудные  для  востоковедов  страны  90-е  годы  Г. Ф.  Благовой 
удалось  издать  небольшую  книжку  (101  с.)  «Из  истории  тюркской 
текстологии» [14], где впервые на архивном материале А. Н. Самой-
лович  был  показан  как  продолжатель  исследований  «Бабур-наме»  в 
России  (см.  также  статью  о  нереализованных  творческих  планах 
учёного (2002) и др.). 
 
Обширные  статьи 
Благовой
  о  трудах  репрессированного  учё-
ного  были  опубликованы  в  Польше  в  номерах  журнала  «Rocznik 
Orientalistyczny» за 1999–2003 гг.: «Академик А. Н. Самойлович и его 
“Турецкие  этюды”  (из  архива  незаконченных  работ-рукописей)  [15]; 
«Эдиционно-исследовательская методика в трудах акад. А. Н. Самой-
ловича»  [16];  «О  переводах  стихотворений  императора  Бабура, 
сделанных  А.  Н.  Самойловичем»  [17].  Открытием  явилась  её 
публикация  крупной  статьи  Самойловича  «К  какой  из  турецких 
литератур  относить  роман  XIII  века  “Иосиф  и  Зулейха”?»  [18].  Об 
этой  работе  Ф.  Д.  Ашнин  в  своё  время  писал:  «безвозвратно  поте-
ряно для науки» [19. С. 20]. Эта статья, как и множество других ар-

---

 
 
89 
хивных  материалов,  прежде  не  публиковавшихся  (а  также 
нынешние  раритеты),  введены  в  научный  обиход  стараниями  Г.  Ф. 
Благовой  в  большом  томе  [3].  На  этом  пути  необходимо  было 
сочетать,  с  одной  стороны,  расширение  источниковой  базы 
исследования,  а  с  другой  –  выработку  при  использовании 
документов,  особенно  личного  происхождения,  соответствующей 
методики,  причём  с  учётом  разработки  изучаемой  проблемы  в 
современной  исторической  науке  (в  этих  целях  использовались 
публикации  журнала  «Вопросы  истории»  последнего  почти  что 
десятилетия).  В  процессе  этого  кропотливого  труда  обнаружились 
указания  самого  А.  Н.  Самойловича  (в  том  числе  архивные)  и  его 
современников  теперешнему  читателю.  К  таким  рукописным 
находкам (своего рода «подсказкам») можно отнести следующие: 
 
1. По Самойловичу, формирование в России двух направлений 
изучения  тюркских  языков  –  «I.  Школа  Казем-бека:  Березин,  Смир-
нов,  Катанов;  II.  Школа  Бётлингка:  1)  Ильминский,  Мелиоранский, 
2) Радлов» (этот тезис впервые опубликован посмертно [3. С. 123]); в 
конце XIX в. академики В. Р. Розен и К. Г. Залеман смогли «основать 
на факультете <восточных языков СПб. университета> новую школу 
научного востоковедения» [20. С. 172]; 
2.  В  тюркологии  на  первый  план  на  много  лет  выдвинулось 
«изучение  живых  наречий  в  духе  новых  требований  научного 
языкознания» [20. С. 172]; 
3.  Благовой  удалось  найти  в  служебных  бумагах  архивный 
рукописный план научной биографии Самойловича, положенный ею 
в основу биографии учёного [3. С. 353–478]; 
4.  В  личном  архиве  Самойловича  найден  план  «Хрестоматии 
по  истории  среднеазиатской  литературы»,  также  рукописный, 
который позволяет судить о невыполненных задумках учёного. 
 
Вводимый  в  научный  оборот  уникальный  материал,  зачастую 
труднодоступный 
современному 
читателю, 
обогащает 
науку 
документальными  сведениями,  особо  важными  для  темы  «история 
языковедения в лицах», и способствует раскрытию узловых проблем 
тюркологической историографии. 
 
 
 
Л И Т Е Р А Т У Р А  
 
1.  Дыбо  А.  В.,  Левитскаya  Л.  С.  Благова Галина Фyoдоровна: 
К 80-летиyu со днya роjдениya // Tyurkologiya. 2007. № 3–4. 

---