GeçMİŞİ, bugüNÜ ve geleceğİ

K. Kalimas BEGALINOVA  

U L U S L A R A R A S I   S E M P O Z Y U M  

“AZERBAYCANŞINASLIK: GEÇMIŞI, BUGÜNÜ VE GELECEĞI” 

(Dil, Folklor, Edebiyat, Sanat, Tarih) 

 

страданием  относился  ко  всему  тому  негативному,  что  происходило 

вокруг него. В предисловии к своему персидскому «Дивану», возражая 

другу,  требовавшему  от  него  стихов,  Физули  с  налётом  печали 

характеризует свой край: 

Физули был и остался поэтом своего родного азербайджанского 

народа, оставив потомкам ряд крупных художественных произведений 

и  научных  трудов,  отражавших  передовые  идеи  своего  времени. 

Произведения  Физули  не  только  блестяще  выдержали  испытание 

четырех  столетий,  но  и  актуальны  и  популярны  по  сей  день.  Его 

творчество оказало влияние на все последующее развитие литературы. 

Физули, в отличие от большинства поэтов своей эпохи, выбрал 

путь личностного, субъективного поиска истины. Поэтому, тернистым 

был  его  путь  в  поэзию.  На  пути  поэта  стояли  многие  препятствия. 

Мешали  ему  и  материальные  лишения,  сопровождавшие  его  всю 

жизнь,  и  зависть  «собратьев по перу», время от времени отравлявшие 

его жизнь.  Среди них были и такие бесчестные, которые присваивали 

себе произведения поэта. Этим объясняется то обстоятельство, что поэт 

в  молодости  часто  менял  своё  поэтическое  прозвище  –  тахаллус.  

«Когда я начал писать стихи, я чуть ли не каждый день избирал новый 

тахаллус,  но  через  некоторое  время,  встретив  поэта  с  таким  же 

тахаллусом, менял его. Наконец мне стало ясно, что мои друзья-поэты, 

жившие до меня, забрали тахаллусов больше, чем тонких поэтических 

образов. Я подумал, что если я возьму общий с кем-нибудь тахаллус и 

не достигну успеха, то это будет нехорошо для меня, а если достигну 

успеха,  то  это  будет  насилием  над  моим  сотоварищем  по  тахаллусу; 

чтобы уничтожить общность тахаллуса с кем бы то ни было, я взял себе 

прозвище  Физули;  чтобы  спастись  от  насилий  и  оскорблений  своих 

сотоварищей  по  прозвищу,  я  укрылся  под  защитой  этого  тахаллуса,  - 

писал  поэт  в  предисловии  к  персидскому  «Дивану».    –  Я  был  уверен, 

что  этот  псевдоним  никому  не  понравится  и  никто  не  станет 

беспокоить  меня,  присваивать  себе  это  прозвище.  И  действительно, 

взяв  себе  это  прозвище,  я  освободился  от  всех  беспокойств,  которые 

мне могли причинять, и тем самым избавился от боязни, что мои стихи 

перепутают с чьими-либо стихами. 

   Прозвище грубое выбрав, избавлен я от смешенья с другими певцами, 

   Уединившись  в  углу,  занимаюсь  вечно  любимым  искусством  – 

стихами.  

   Слава Аллаху – благим оказалось то, что сперва за дурное я принял – 

   Розами  терны  мои  оказались,  золотом  –  прах,  кирпичи  – 

жемчугами…»  [Физули:  1958,  15-16].  Как  видим,  поэт  в  полной  мере 

сам  даёт  объяснение  выбранному  им  тахаллусу,  необычному 

псевдониму  (на  фарси  «физули»  означает  дерзкий,  нахальный).    Ему 

хотелось  выбрать  для  себя  такое  уникальное  имя,  которое  никому  бы 

не захотелось повторить.  

Sayfa 97 / 847

---

AZERBAYCANŞINASLIĞIN BÜYÜK KAYNAĞI OLARAK NIZAMI VE 

FÜZULI’NIN SANATI 

U L U S L A R A R A S I   S E M P O Z Y U M  

“AZERBAYCANŞINASLIK: GEÇMIŞI, BUGÜNÜ VE GELECEĞI” 

(Dil, Folklor, Edebiyat, Sanat, Tarih) 

 

Во времена жизни Физули азербайджанская поэзия испытывала 

высочайший  подъём  своего  развития,  это  было  периодом  расцвета  и 

всей  его  духовной  культуры,  в  то  время  как  для  великой  литературы 

Ирана  –  началом  её  заката.  Иран,  бывший  могущественной  страной, 

постепенно  утрачивает своё величие, болезненно сдаёт свои блестящие 

позиции

  в  мировой  поэзии.  После  кровавых  завоеваний  Тимура, 

последующей грабительской политики его наместников, Иран не смог 

«восстать  из  пепла,  как  птица  Феникс».  Владычество  тимуридов  на 

несколько  столетий  затормозило  некогда  бурное  развитие  иранской 

духовной  культуры,  литературы.  И  это  понятно,  поскольку  она 

завоевателями   была полностью обезглавлена, дух иранской культуры 

растоптан, из поэзии вынута её душа; лучшие учёные, поэты,  писатели, 

деятели  искусства,    насильственно  были  вывезены  тимуридами  в 

среднеазиатский  регион, в  города  Самарканд  и Бухару.  Думается,  что 

одним  из  последних    буревестников  этой  культуры  выступил 

Абдурахман  Джами,  ярчайшая  личность,  выдающийся  классический 

поэт  Ирана.  Под  знаком  поэтического  гения  Джами  проходит  всё 

столетие. Но, тем не менее, деятельность столь крупнейшего поэта не 

способствовала  былому  возрождению  иранской  культуры,  поэзии.  Не 

смогли  реанимировать  эту  культуру  и  начавшиеся  процессы 

объединения Ирана под властью сефевидских шахов в начале XYI века. 

Но  для  Азербайджана  это  время  становится  временем  подъёма  его 

духовно-материальной  культуры,  что  ввергает  в  недоумение  многих 

исследователей, 

поскольку 

его 

социально-экономические 

и 

политические условия в основном ничем не отличались от иранских. И 

это  выступает  сугубо  азербайджанским  феноменом!  Расцвет 

азербайджанской  поэзии  приходится  на  первую  половину  XYI 

столетия.  В  этот  период  влияние  арабо-иранской  поэзии  начинает 

ощущаться  всё  меньше,  появляется  много  новых  самобытных  и 

самостоятельно мыслящих поэтов. В период царствования Узун Гасана 

и  его  наследников,  город  Тавриз  становится  крупным  литературным 

центром,  куда  стекаются  поэты  из  Азербайджана  и  Ирана. 

Благосклонное отношение власти и неподдельный интерес со стороны 

общества к высокой литературе создавали благоприятные условия для 

расцвета азербайджанской поэзии, развития его языка [Эл.ресурс: 2013, 

22].Многие современники Физули чуждались азербайджанского языка, 

считая  языком  истинной  поэзии  персидский  или  арабский.  Стоит 

отметить,  что  господство  в  восточных  литературах  этих  двух  языков 

имеет  свои  исторические  причины.  Арабский  язык,  являясь  языком 

ислама,  проникал  вместе  с  религией  во  все  завоеванные  Арабским 

Халифатом  страны.  Персидский  язык  внедрялся  в  те  страны,  где 

чувствовалось  сильное  персидское  политическое  влияние.  Как 

следствие,  этот  язык  долгие  годы  являлся  официальным  языком, 

языком литературы и науки [Эл.ресурс: 2013, 207]. 

Sayfa 98 / 847

---